Ontario14
Чёрная Книга Ури Мильштейна
В апреле этого года в издательстве «Ха-мидраша ха-леумит»[1] вышла в свет новая книга известного израильского историка Ури Мильштейна «Кровавый навет в Дейр-Ясине — черная книга»[2]. Книга — обвинение израильской «левой элите», властвующей над всеми аспектами жизни в стране с момента Независимости и по сей день, навязывающей свою «военную культуру», которая ставит под угрозу существование государства. 59 лет назад ЭЦЕЛ и ЛЕХИ были обвинены в проведении «резни» в Дейр-Ясине, хотя часть самих обвинителей (евреи-социалисты) несут ответственность за непредотвращение массового убийства арабами врачей и медсестер около госпиталя «Хадасса Хар ха-Цофим», за потерю Гуш-Эциона, повлекшей также многочисленные жертвы среди защитников, и за убийство бойцами ПАЛМАХ пленных арабов около Эйн-Зейтун в Галилее. Все эти эпизоды разбираются в «Черной Книге» Мильштейна.
Мы остановимся только на событиях 9 апреля 1948 года в Дейр-Ясине. Это наиболее известный в мире эпизод Войны за Независимость, ставший одним из основополагающих мифов т.н. «палестинского» народа. Дейр-Ясин приводят как пример «геноцида палестинцев» в 1948 году, как пример заранее спланированного трансфера арабов Эрец-Исраэль с насиженных мест, как первое по времени звено в цепочке якобы подобных эпизодов – Кибия (1953), Кафр-Касем (1956), Сабра и Шатила (1982), Дженин (2002) и Ливан (2006).
Нежелание «палестинцев» заключить с Израилем мир, или хотя бы перемирие, через почти 60 лет с момента окончания Войны за Независимость, происходит во многом из-за места, которое Дейр-Ясин занимает в их сегодняшней мифологии. Поэтому, Дейр-Ясин актуален и будет актуален ещё очень долго. Не просто так Арафат в 2000 году не взял преподнесенное ему Бараком государство. Не просто так сегодняшнее руководство в Газе не идет с Израилем на компромисс, — “мир с «убийцами Дейр-Ясина» — невозможен!”
Дейр-Ясин не является исключительно арабским мифом. Он составляет фундамент современной израильской леволиберальной идеологии, направленной против продолжения существования государства еврейского народа, оспаривающей справедливость создания Государства Израиль, и способствующей возвращению «попранных евреями» прав «палестинского народа», т.е. созданию «государства всех граждан».
Ури Мильштейн в своей книге оспаривает следующие положения арабской и сотрудничающей с ней левой пропаганды:
1) Деревня Дейр-Ясин, расположенная к западу от Иерусалима, около квартала Гиват-Шауль, была мирной и тихой. У деревни был «договор о ненападении» с Гиват-Шаулем. Жители Дейр-Ясина не участвовали в анти-еврейских акциях во время начального этапа войны за Независимость (ноябрь 1947 — май 1948). Поэтому, у евреев не было никаких оснований атаковать деревню и изгонять её жителей.
2) ЭЦЕЛ и ЛЕХИ атаковали деревню без разрешения какого-либо официального органа Ишува. Нападение не отвечало еврейским интересам.
3) Во время боя были убиты женщины, дети и старики, не представлявшие опасности для нападавших.
4) После боя оставшиеся жители были отведены в близлежащий карьер и там расстреляны.
5) ЭЦЕЛ и ЛЕХИ убили в общей сложности 254 человека.
Эти «факты» являются неотъемлемой частью образа Войны за Независимость, сформировавшегося у большинства израильтян. Эти «факты» — фундамент теории о «палестинской катастрофе», «Эль-Накбе», принятой за аксиому в арабском и остальном мире. В 2002 году ЦАХАЛ запретил дальнейшие лекции перед солдатами одного из участников боя в Дейр-Ясине, подпольщика ЛЕХИ Эзры Яхина. Яхин многие годы вел эти лекции, но стоило ему заявить, что «резни в деревне не было», как ворота всех баз ЦАХАЛ навсегда перед ним закрылись. Жалобу в соответствующие органы ЦАХАЛ подала депутат Кнессета от МЕРЕЦ Наоми Хазан, профессор политологии в Иерусалимском Университете. Просто удивительно — арабы и евреи встали в единый строй на защиту общего мифа.
Д-р Ури Мильштейн в своей «Черной книге» доказывает, что большинство известных фактов о Дейр-Ясине имеют мало общего с действительной историей. Основной его аргумент — Председатель Правления Еврейского агентства и, он же, координатор по вопросам обороны в Сохнуте, Давид Бен-Гурион — знал о запланированном нападении ЭЦЕЛ и ЛЕХИ на деревню, санкционировал её, и получил сразу же рапорт о происходившем от своего доверенного лица — командующего всеми силами Ишува в Иерусалиме Давида Шалтиэля. Бен-Гурион получил полный отчет о Дейр-Ясине и от внедренного в ЛЕХИ агента «Хаганы» Шимона Муниты, который принимал участие в бое. Бен-Гуриону было прекрасно известно, что никакой «резни» в Дейр-Ясине не было. Невзирая на это, он хранил об этом молчание до самой своей смерти в 1973 году. Таким образом, Бен-Гурион, его окружение, исследователи войн Израиля, политическая, военная и академическая культура еврейского государства предстают в новом свете. Если верхушка МАПАЙ в истории с Дейр-Ясин сумела обвести вокруг пальца весь мир, то что же говорить о других эпизодах, менее вредящих образу Израиля!
Факты:
1) Деревня участвовала в терактах против еврейских целей.
2) Захват деревни был частью плана операции «Нахшон» (01.04.1948) оперативного отдела «Хаганы».
3) Атака на деревню была скоординирована со штабом иерусалимской «Хаганы», как часть операции «Нахшон» — для обеспечения безопасного сообщения между Иерусалимом и побережьем.
4) В финальной части штурма Дейр-Ясина принимал участие отряд ПАЛМАХ.
5) В деревне погибло 110 арабов максимум. Вероятно — намного меньше.
6) Не было никакой «резни» после боя — ни в карьере, ни ещё где-либо.
7) Часть жителей деревни были убиты с дальнего расстояния из пулемётов «Хаганы», во время попытки убежать из Дейр-Ясина в деревню Эйн-Карем, что южнее.
Дейр-Ясин
Хотя часть этих фактов была известна ещё в 1948 году, они не предавались огласке. Почему?
Чтобы оклеветать ЭЦЕЛ и ЛЕХИ. Навредить Бегину и партиям «Херут», ГАХАЛ и «Ликуд» под его руководством.
Добиться расформирования ЭЦЕЛ и ЛЕХИ, чтобы их бойцы вошли в ЦАХАЛ по одиночке, а не организованно.
Предотвратить скандал, в ходе которого могут пострадать инициаторы этих манипуляций.
Итак, тезисы Мильштейна:
1) Дейр-Ясин — пример того, как мифы рождают исторические процессы.
2) Штурм деревни показал трудности ведения боя на застроенной территории и тяжелые последствия такого боя, в смысле жертв среди жителей. Превращение этого боя в миф о «резне» не позволило провести армейское расследование, чтобы понять специфику подобных операций.
3) Дейр-Ясин показывает глубину межпартийной склоки между евреями перед и во время Войны за Независимость, стремление использовать военные действия в личных и партийных интересах. Примечательна роль Бен-Гуриона в демонизации своих политических противников.
4) Система безопасности оказалась придатком политической партии. Это развратило армию и не позволило сделать её профессиональной, на службе государства.
5) Дейр-Ясин иллюстрирует трудность исследования мифов и их опровержение — даже в демократическом Израиле.
6) Дейр-Ясин, наконец, есть пример беспринципности и продажности некоторых израильских историков и журналистов, не смеющих посмотреть фактам в лицо и принимающих официальную точку зрения на события.
Д-р Ури Мильштейн анализирует сделанные в Израиле исследования о Войне за Независимость и отмечает их низкий уровень, что способствовало развитию мифологизации этих событий, ставшей одной из причин того, что ЦАХАЛ так и не стал профессиональной армией, способной решать общенациональные задачи. В результате — общенациональные задачи сами стали соответствовать слабой системе безопасности, и это было преподнесено общественности как «новая идеология компромисса». Поэтому сейчас, 59 лет с момента основания Израиля, многие израильтяне сомневаются в способности их страны выжить в будущем.
В последней главе «Черной книги» Мильштейн излагает своё видение путей решения проблемы:
1) Необходимо «интеллектуализировать» армию.
2) ЦАХАЛ должен быть регулярной профессиональной армией. Элементы ополчения-милиции можно сохранить во второстепенных родах войск.
3) Военная история и культура должна быть преобразована и опираться не на мифы, а на интеллектуально-критический разбор положительного и негативного опыта.
На последней странице Мильштейн пишет: «Черную книгу писал не я — её написало бездарное руководство Государства Израиль. Если еврейский народ примет вышеупомянутую программу к исполнению, это будет последняя «Черная книга». Настанет новая эра…»
* * *
События в Дейр-Ясине не могут быть до конца поняты без краткого обзора событий, происходивших в декабре 1947 — апреле 1948 гг. Решением ООН от 29 ноября 1947 года, город Иерусалим должен был стать отдельной политическо-территориальной единицей под властью ООН. Давид Бен-Гурион и руководство Ишува ошибочно предполагали, что арабы, поэтому, не станут обострять обстановку в городе. Вопросы подготовки в войне в Иерусалиме отошли на второй план. Боевые действия начались зимой 47-48 гг. Арабы начали активные наступательные операции именно в Иудее. «Хагана» в Иерусалиме оказалась менее готовой к войне, чем в других частях Эрец-Исраэль. Арабским отрядам удалось добиться значительных успехов. Сначала был уничтожен только что построенный еврейский торговый центр Мамилла и дома вокруг (1 декабря 1947 г). Торговцев убивали прямо на глазах у британских полицейских, которые, понятно, не вмешивались. Также не вмешивались в происходящее и бойцы «Хаганы». Доверия евреев Иерусалима к «Хагане» резко упало. Всё чаще раздавались призывы передать контроль над городом в руки ЭЦЕЛ и ЛЕХИ. К середине декабря 1947 года арабам удалось заблокировать весь район Гуш-Эциона. Там бои шли до 13 мая 1948, пока остатки защитников не сдались регулярным частям иорданской армии.
К январю 1948 года Иерусалим оказался фактически в блокаде. Арабские отряды добились значительных успехов в районах вокруг дороги, связующей Иерусалим с побережьем. 22 февраля 1948 года на улице Бен-Йехуда в Иерусалиме был взорван заминированный грузовик. Более 60 евреев были убиты. Вообще, за период с 1 декабря 47-го по 1 апреля 48-го в Палестине было убито 850 евреев. Арабы ликовали. Настроение у евреев было — хуже некуда.
Несмотря на свою относительную малочисленность, ЭЦЕЛ и ЛЕХИ начали активно действовать против арабских объектов в Иерусалиме сразу же после начала войны в декабре 1947. Самое маленькое подполье — ЛЕХИ — инициировало больше акций, чем «Хагана» и ЭЦЕЛ вместе. Евреи смогли закрепиться в нескольких стратегически важных точках Иерусалима, ранее находившихся под арабским контролем.
К концу января 1948 года линии арабо-еврейского противостояния в городе стабилизировались и война, в общем, приобрела несколько вялый характер. Но, в горных районах Иудеи, в основном на пути из Иерусалима в Тель-Авив, шли активные боевые действия. Два батальона ПАЛМАХ под общим руководством офицера оперативного отдела ПАЛМАХ Ицхака Рабина с переменным успехом противостояли арабским отрядам. Боевые действия в этих районах, с обеих сторон, велись полу-партизанскими методами. Это не укрылось от взора «американских наблюдателей» и лишь усилило позиции противников создания Государства Израиль. 16 марта 1948 года государственный секретарь США Маршал проинформировал американского представителя в ООН Уорена Остина о решении Госдепартамента (с согласия президента) пересмотреть поддержку плана раздела Палестины на два государства из-за обострения обстановки в этом районе. Через три дня Остин объявил в ООН об изменении в позиции США по Палестине — план создания Израиля лишился американской поддержки.
Новости из ООН и неудачи на иерусалимской дороге вынудили Бен-Гуриона (он совершенно верно связал изменение позиции США с неудачами в Иудее) отказаться от принятой с декабря 47-го пассивной стратегии ведения боевых действий и принять решительные меры. В ночь с 31 марта на 1 апреля 1948 г был отдан приказ о начале операции «Нахшон». Она имела целью очистить Иерусалимский коридор от арабских банд. Для этого еврейским отрядам следовало действовать против бандитских баз, т.е. — деревень. Только это могло обеспечить бесперебойное снабжение Иерусалима. В ночь со 2 на 3 апреля «Хагана» без боя заняла деревню Кастель, к западу от Иерусалима (около нынешнего Мевасерета). Жители покинули деревню заранее. Уже 3 апреля арабские отряды начали атаку Кастеля, и 8 апреля им удалось выбить «Хагану» из нее. Главная иерусалимская дорога оказалась перерезана. Дейр-Ясин находился восточнее Кастеля и, также, господствовал над участком иерусалимской дороги. Кроме того, Дейр-Ясин соединял Кастель с другими арабскими деревнями, расположенными к югу — Эйн-Карем и Малха. Захват евреями Дейр-Ясина становился просто необходимым.
Итак, как уже было сказано, захват Дейр-Ясина являлся частью плана операции «Нахшон». Арабские отряды, выбившие «Хагану» из Кастеля, прошли через Дейр-Ясин, который уже был их базой. Это не осталось незамеченным в штабе иерусалимской «Хаганы». Узнав о плане ЭЦЕЛ и ЛЕХИ захватить Дейр-Ясин, Шалтиэль обратился к Раанану с просьбой скоординировать атаку на Дейр-Ясин с повторной атакой «Хаганы» на Кастель. Шалтиэль даже послал официальное письмо командиру иерусалимского отдела ЭЦЕЛ Мордехаю Раанану и главе ЛЕХИ в городе Затлеру, содержащее, по сути, согласие на захват деревни:
«Кому: Шапира (Затлер)
От: командующего иерусалимским районом
Мне стало известно, что вы собираетесь атаковать Дейр-Ясин. Я бы хотел обратить ваше внимание, что захват и удержание Дейр-Ясина является лишь одним из пунктов нашего плана. Я не возражаю против вашей акции, при условии, что у вас есть достаточно сил удерживать деревню. Если таких сил у вас нет, я предупреждаю вас — не взрывать дома, ибо это приведет к бегству жителей, что, в свою очередь, приведет к тому, что развалины могут стать удобной базой для вражеских отрядов. Это лишь усложнит обстановку в этом районе и повторный штурм обойдется всем нам намного дороже. И ещё один пункт: в случае захвата Дейр-Ясина вражескими силами, мы не сможем создать в этой местности аэродром, как это нами запланировано». [3]
Йеошуа Затлер
Ицхак Леви («Левица»), возглавлявший «ШАЙ» в Иерусалиме, рассказывал, как Шалтиэль предложил, чтобы ЭЦЕЛ принял участие в повторном штурме Кастеля. Когда Раанан отказался, Шалтиэль разрешил ему взять Дейр-Ясин:
«Шалтиэль не мог им отказать — они всё равно бы атаковали деревню. Лучше было продемонстрировать хоть какое-то единство рядов. Во-вторых, после потери Кастеля Дейр-Ясин стал очень важным объектом, представляющем опасность для города.»[4]
Пока Шалтиэль готовил письмо для ЭЦЕЛ, разведка «Хаганы» («ШАЙ») получила сведения о появлении в Дейр-Ясине отряда повстанцев, в который входили иракские «добровольцы». Источником был сам мухтар деревни, который встретился с представителем «ШАЙ» и заявил, что не может совладать с боевиками в деревне и старые договоренности о перемирии более недействительны. Создалась угроза не только будущему аэродрому, но и существующим кварталам (Гиват-Шауль и Эйн-Керем) и участку дороги на Тель-Авив.
Мухтар действовал согласно подписанному договору с «Хаганой»:
«Условия договора между Дейр-Ясин и Гиват-Шаулем
Во вторник, 20 января 1948 года состоялась встреча представителей Дейр-Ясин и Гиват-Шауль. Обе стороны пришли к следующим договоренностям о путях сохранения добрососедских отношений:
Жители Дейр-Ясин оповестят [жителей Гиват-Шауль] о любом присутствии банд в деревне и окрестностях(…) следующими сигналами: днем — вывешенное в условленном месте бельё (вкл. две белые тряпки на фоне одной черной); ночью — Дейр-Ясин дает три коротких сигнала фонарем, Гиват-Шауль отвечает одним длинным, затем Дейр-Ясин дает ещё три коротких сигнала.
После обмена сигналами должна произойти встреча в условленном месте, участники которой должны назвать пароль, который меняется каждые три дня».[5]
Не суждено было Дейр-Ясину стать мирной деревней, несмотря на договор с соседями. Акива Азулай, бывший в то время заместителем коменданта Гиват-Шауля, рассказывал, что брат мухтара не поддержал этот договор и Гиват-Шауль периодически подвергался обстрелам со стороны деревни.[6]
Уже 28 января 1948 года в Дейр-Ясине была замечена подозрительная группа из 25 человек с офицером «Легиона» во главе её. 3 февраля — замечена группа из 30 человек обучающаяся стрельбе.
2 апреля из Дейр-Ясина начались обстрелы кварталов Бейт-а-Керем и Яфе-Ноф. Затем стали поступать сообщения о строительстве укреплений, накапливании оружия и боеприпасов, и, как уже отмечалось, появление иракских «добровольцев».
Исследования в арабском университете Бир-Зейт показывают, что мужчины Дейр-Ясина участвовали в антиеврейских акциях, в т.ч. в штурме Кастеля.[7]
Невзирая на это, Ицхак Леви был против разрешения, данного ЭЦЕЛ и ЛЕХИ захватить деревню.
«Шалтиэль рассказал мне об этом вечером перед штурмом. Я опасался того, как ЭЦЕЛ поведёт себя, и предложил сообщить о готовящемся штурме представителям деревни. Шалтиэль отказался, заявив, что нельзя сообщать арабам (даже друзьям) действиях евреев, которые были, к тому же, согласованы с нами».[8]
И, наконец, следует отметить тот факт, что Шалтиэль не сообщил Раанану о подписанном соглашении с Дейр-Ясином и о количестве боевиков в деревне.
За двое суток до операции, командиры ЭЦЕЛ и ЛЕХИ собрались в Бейт-a-Керем и оттуда изучали расположение домов в Дейр-Ясине. Общее руководство было получено Бенциону Коэну («Гиора»). Он сообщил подробности плана. Той же ночью командиры прошли весь маршрут предполагаемой атаки абсолютно незамеченными. Им удалось достичь практически самой деревни, — их заметили только собаки. Эта ночная экскурсия очень обнадежила участников будущего штурма. Задача представлялась теперь чрезвычайно лёгкой. [9]
* * *
8 апреля на базах ЭЦЕЛ и ЛЕХИ собрались участники завтрашнего штурма. Настроение у всех было приподнятое — подпольщики впервые открыто собирались такой большой группой; разногласия, 8 лет терзавшие ревизионистов и приведшие к расколу на ЭЦЕЛ и ЛЕХИ, улетучились. Поэтому, общим паролем для операции стало «Боевое единство» («Ахдут лохемет»).
На встрече бойцов ЭЦЕЛ в Иерусалиме, которая состоялась на базе организации в квартале Эц-Хаим, что между Гиват-Шаулем и современным автовокзалом, с речью выступил Раанан. Он объяснил, что захват деревни преследует две цели. Первая — военная. Необходимо снять угрозу западным кварталам города, перехватить у арабов инициативу, перенести войну на территорию врага и, тем самым, поднять боевой дух жителей осажденного Иерусалима. Вторая цель — политическая. Предполагалось оккупировать деревню. В принципе, это должно было стать новой фазой войны. Никаких более «операций возмездия» — захват и перманентный контроль над захваченным пунктом. Кстати, в начавшейся несколько дней назад операции «Нахшон» действия «Хаганы» носили иной характер — деревни вдоль иерусалимской дороги захватывались лишь на время прохождения автоколонны в Иерусалим.
Йехуда Лапидот, боец ЭЦЕЛ, заместитель командующего операцией, вспоминает, что Раанан подчеркнул важность соблюдения «женевской конвенции», ибо операция направлена на оккупацию, а не наказание деревни.
Чтобы избежать лишних жертв, решено было запустить в деревню броневик с громкоговорителем, который перед штурмом объявит об окружении деревни и предложит всем находящимся в ней или сдаться, или покинуть её по специально оставленному пути на Эйн-Карем.
План штурма предусматривал:
1) Силы ЭЦЕЛ (командиры — Йехуда Лапидот и Михаэль Хариф) атакуют со стороны Бейт-а-Керем;
2) ЛЕХИ атакует из Гиват-Шауля;
3) Отделение Йехуды Трайбиша займет холм неподалеку от горы Герцля, чтобы наблюдать за отходом жителей в Эйн-Карем и предотвратить помощь Дейр-Ясину из Малхи и Эйн-Карема;
В 2 часа ночи все три группы начали движение к цели. Броневик с громкоговорителем ехал перед отрядом ЛЕХИ. В 4:45 утра дозорные-арабы заметили подозрительное движение. Один из них крикнул «Махмуд!». Один из бойцов ЭЦЕЛ подумал, что к нему обращаются с первой частью пароля — «Ахдут», и ответил: «лохемет». Арабы сразу же открыли огонь, и штурм начался. В северной части деревни, куда наступал отряд ЛЕХИ, броневику удалось подняться из вади и достичь первых домов, но далее он двигаться не смог, т.к. застрял в вырытом посреди дороги окопе. После объявления по громкоговорителю, по броневику был открыт ураганный огонь из близлежащих домов. У ЛЕХИ появились первые раненные.
Далее Й.Лапидот в своей книге (номер 2 в библиографии) описывает штурм. Бой шел за каждый дом. Потери были тяжелые с обеих сторон. После боя около 50% личного состава атакующих было или ранены или убиты. В некоторых случаях, чтобы нейтрализовать огневую точку, применялись гранаты. Особо опасные точки взрывались вместе с домом.
Силы ЭЦЕЛ и ЛЕХИ обстреливались со всех сторон, и, даже, что странно, со стороны горы Герцля, где по плану должно было находиться «отделение Трейбиша». Штурм затянулся. Сопротивление арабов было отчаянное. У евреев кончились боеприпасы, но, благодаря обнаружению в подвале одного из домов склада оружия и патронов, штурм был продолжен.
Ситуация с боеприпасами и большими потерями обеспокоила руководителей операции. Решено было послать за помощью в штаб ПАЛМАХ (располагавшийся в бывшем немецком подворье «Шнелер», на улице Шивтей-Исраэль). ПАЛМАХ выделил для ЛЕХИ броневик (с минометом и крупнокалиберным пулеметом), который и помог завершить захват последних оставшихся огневых точек в деревне.
После боя стало известно, что случилось с «отделением Трайбиша». По пути на позицию они повстречали отряд «Хаганы», предупрежденный о начале операции, и занимающий такую же горку (место называлось «Срифа»), с которой простреливался путь из Малхи на Дейр-Ясин.
Бойцы ЭЦЕЛ, выйдя на позицию, сразу же подверглись массированному обстрелу арабов. Расстреляв все патроны и понеся значительные потери, отделение вернулось в Бейт-а-Керем.
Только годы спустя, был разрешен к публикации рапорт «Элиэзера», офицера разведки «Хаганы», описывающий роль «Хаганы» в событиях вокруг Дейр-Ясина:
«(…) Утром решено было дать огневую поддержку. Помощь предполагала два пункта:
1) Отрезать Дейр-Ясин от помощи из Эйн-Карема и Малхи.
2) Вести обстрел тыловых позиций арабов — в западной части деревни.
Обе эти задачи нами выполнялись с позиции «Срифа». Для обстрела деревни мы использовали пулеметы «шпандау».
Арабы не ожидали такого обстрела и понесли тяжелые потери, пытаясь до нас добраться».[10]
Сотни жителей деревни ушли по отведенной им дороге в направлении Эйн-Карема. Мильштейн отмечает, что часть уходивших попала под перекрестный огонь в районе «Срифы». Оставшиеся в деревне жители были погружены в грузовики, доставлены в восточную часть города и переданы там в руки местного населения.[11]
Вечером в Дейр-Ясин прибыли иностранные журналисты. Один из руководителей ЭЦЕЛ, Кальман Бергман, рассказал им о произошедшем. Бергман заявил, что операция проведена с ведома «Хаганы» и что была дана ясная инструкция по соблюдению «женевской конвенции». Рассказал о потерях, понесенных в результате боя на застроенной местности, и о том, что пленные вывезены в Восточный Иерусалим. Бергман завершил выступление следующими словами: «Взятие Дейр-Ясина — лишь начало. Мы намерены повторять подобные операции и в других частях страны, пока вся она не будет в еврейских руках… Если англичане сунутся в деревню — мы будем воевать и с ними».[12]
Англичане, хотя до окончания Мандата оставался месяц с небольшим, действительно планировали «сунуться». Их привлекала концентрация бойцов ЭЦЕЛ и ЛЕХИ в деревне. Верховный комиссар провел совещание с командующим британскими силами, и было решено бомбить Дейр-Ясин с воздуха. Возможность наземной операции была отвергнута из-за больших потерь, которые англичане могли понести. Бомбежка в итоге не состоялась, т.к. британские ВВС уже перебазировались из Палестины, и подготовка к налету заняла много больше времени, за которое ЭЦЕЛ и ЛЕХИ оставили Дейр-Ясин, а их место занял отряд «Хаганы» под командованием Йеошуа Ариэли. Этот отряд и занялся захоронением погибших. Опоздание на три дня было вызвано тем, что арабы в Восточном Иерусалиме долго препирались с «Красным крестом» о процедуре и месте захоронения.
* * *
Вечером 10 апреля тель-авивская радиостанция ЭЦЕЛ «Коль Цион а-лохемет» сообщила, со ссылкой на иерусалимский штаб ЭЦЕЛ, что нападавшие потеряли 4 человека убитыми и 32 раненными, а арабы потеряли 240 человек убитыми. Йехуда Лапидот пишет, что информация, переданная из Иерусалима на радио ЭЦЕЛ, не соответствовала действительности:
«Командир иерусалимского ЭЦЕЛ Раанан сознательно преувеличил число погибших в деревне. Таковы были законы психологической войны. Раанан рассказывал, что когда он передавал сообщение для радио в Тель-Авиве, ему не было известно точное числи убитых. «240» он придумал, хотя знал, что число убитых намного ниже. Сообщение о таком большом количестве убитых, по мнению Раанана, посеет страх среди арабов, что осложнит их попытки атаковать евреев».[13]
Дейр-Ясин
Верховный Арабский Комитет тоже увидел выгоду в преувеличении количества убитых: это должно было вызвать желание отомстить и, тем самым, поднять боевой дух повстанцев. Поэтому, Комитет продублировал сообщение радио ЭЦЕЛ, но убитых стало уже 254. Лишь через какое-то время арабскому руководству стало ясно, что сообщение вызвало страх в сердцах арабов, но было уже поздно. Исследования арабского университета Бир-Зейт о Дейр-Ясине сообщают о том, что количество жертв едва превышало 100.
В «Хагане», как выяснилось, уже на третий день после боя знали, что количество убитых намного ниже, чем число, переданное по радио ЭЦЕЛ.
Йеошуа Ариэли, сменивший с силами «Хаганы» ЭЦЕЛ и ЛЕХИ в деревне, и руководивший захоронением погибших, сообщает, что всего было похоронено 110 тел. Исследование из Бир-Зейта говорит о 107 погибших.
Точный подсчет погибших был произведен после боя двумя врачами, посланными Сохнутом в деревню, чтобы проверить заявления о «зверствах». Д-р Авигдори (председатель профсоюза медработников в Иерусалиме) и его заместитель д-р Друян обошли каждый дом в Дейр-Ясине и проверили каждый труп. Из их рапорта выясняется, что в деревне ими обнаружено 46 убитых. Причина смерти всех — огнестрельные ранения или последствия взрывов. Все были одеты в свою одежду и никаких признаков «зверств» обнаружено не было.[14]
В телевизионной передаче Би-би-си, посвященной 50-летию арабо-израильского конфликта, было показано интервью с Хасаном Нусейба, бывшем в 1948 году редактором новостей на арабском языке на британской радиостанции в Палестине. Он рассказал о встрече у Яффских ворот между эвакуированными из Дейр-Ясина и арабскими руководителями, включая Хусейна Халиди, секретаря Верховного Арабского Комитета.
Ныне живущий в Аммане Нусейба спросил у Халиди: «Как нам освещать всю эту историю в Дейр-Ясине?»
Тот ответил: «Нам надо извлечь из неё максимальную выгоду».
Поэтому Нусейба и сообщил по радио об убийствах детей и насилованиях беременных женщин в Дейр-Ясине.
В той же передаче, один из жителей деревни, Абу-Махмуд, рассказал, что жители тогда протестовали:
«Мы им сказали, что никаких изнасилований не было».
Халиди им ответил: «Нам это необходимо для того, чтобы арабские армии пришли и спасли нас от евреев».[15]
Понятие «резня» означает убийство беззащитных людей. В августе 1929 года арабы устроили резню в Хевроне.
В мае 1948 года Арабский Легион расстрелял жителей Кфар-Эцион, после того как те сдались в плен.
А в Дейр-Ясине?
Во-первых, нападающим приказали соблюдать женевскую конвенцию.
Во-вторых, ЭЦЕЛ и ЛЕХИ приказали пожертвовать внезапностью и послать броневик с громкоговорителем в деревню, чтобы у мирных жителей была возможность уйти из деревни.
В-третьих, все признают, что в Дейр-Ясине шел тяжелый бой. Между двумя вооруженными группами, одна из которых заняла оборону в жилых каменных домах со стальными дверьми. Вторая группа, поэтому, была вынуждена применять гранаты и заряды взрывчатки. Так появились жертвы среди мирных жителей.
События 9 апреля 1948 года в Дейр-Ясине оказали огромное влияние на ход всей Войны за Независимость.
Так описан этот бой в книге «История Войны за Независимость», подготовленной отделом истории при Генштабе ЦАХАЛ[16]:
«События в Дейр-Ясине стали известны во всем мире как «резня в Дейр-Ясине». Это нанесло вред доброму имени Ишува. Все арабские пропагандистские каналы, тогда и сейчас, старательно пересказывали и пересказывают свою версию произошедшего. Но нет никакого сомнения, что Дейр-Ясин способствовал разброду, шатаниям и неуверенности в арабских тылах. Даже не сам бой, нет, — а та истерия, начатая в арабских СМИ. Они хотели показать народу «жестокость евреев», чтобы поднять боевой дух, но получилось, что породили страх. Сегодня они признают свою ошибку».
Вынужденное послесловие
Всю эту историю следует принять к сведению некоторым реликтовым адептам «мапайской мифологии», по недоразумению причисляющих себя к «правому лагерю».
Речь идет о профессорах физики Амусье и Перельмане, которые в 5-м номере «Заметок» за 2007 год(http://berkovich-zametki.com/2007/Zametki/Nomer5/Perelman1.htm) обвинили всех своих оппонентов в дилетантстве, причем сделано это было в традиционном для профессоров хамско-совковом тоне. Мне же видится, что профессорам физики (а эти товарищи в каждой своей публикации это неоднократно подчеркивают), решившим писать на исторические темы, следует много раз подумать — умно ли поднимать тему дилетантства. Корректно ли предлагать некие «методологические принципы» опровержения исторических фактов.
«Так что цена любительских опровержений нам хорошо известна. В данном случае можно отметить, что на научные «перевороты» претендуют люди, весьма мало образованные как в еврейской, так и во всеобщей истории», — пишут физики в примечаниях к статье. Мне неизвестно — откуда профессора берут смелость судить об образованности оппонентов. Видимо, неграмотность в физике для них равнозначно неграмотности во всем остальном. Весьма и весьма печально, что обвинения в незнании еврейской/израильской истории приходится выслушивать от двух товарищей, которые не понимают иврита, не умеют ни читать, ни писать на этом языке. Все это вызывает удивление, особенно с учётом места проживания физиков — Израиль…
Или возьмем глубокомысленные рассуждения профессора Амусьи об «арабской гордости» (http://www.sedmoykanal.com/article.php3?id=226518). Какой именно жизненный опыт позволяет профессору судить об арабском народе и его культуре? Как, не имея опыта общения ни с одним представителем этого народа, не зная арабского языка, можно решиться на высказывание каких-либо суждений на столь сложную тему? Какая «методология» это позволяет?
Возвращаясь к статье двух экспертов по израильской истории в 5-м номере «Заметок» отмечу ещё один «ляп»: “Недавно умершего мэра Иерусалима Тэдди Колека обвиняют в сотрудничестве с англичанами в это самое время, да и ранее того, и в выдаче англичанам тысяч (?) членов ЛЕХИ — весьма малочисленной подпольной организации. Просмотр первоисточника сразу демонстрирует дезинформацию — в нём ни о чём, кроме контактов, фактически служебных, не говорится”.
По иронии судьбы, буквально через несколько дней после выхода статьи Амусьи-Перельмана, британские архивы разрешили к публикации личное дело агента «Скорпион» (69968) и 30 марта 2007 года в «Йедиот Ахронот» журналист Ронен Бергман ознакомил общественность со всеми подробностями предательской деятельности Колека. В более доступной, для Амусьи-Перельмана, форме «дело» изложено в статье Петра Люкимсона[17]. Товарищам физикам следует публично извиниться перед Нехамой Шварц за брошенное в её адрес обвинение в дезинформации.
Само по себе характеризует авторов и некий упрек в мой адрес: «Недавно, к 55-летию соглашения между Израилем и Германией от 10 сентября 1952 о репарациях, появилась статья «Есть в жизни вещи страшнее самой смерти» под ником Онтарио14 (…) Удивление вызывает уже заголовок, особенно с учётом места проживания автора статьи — Канада».
Не знаю, товарищи… Лично у меня удивление вызывает другое. Какое отношение место проживания кого-либо имеет к обсуждаемой ими статье? Как этот выпад профессоров соотносится с их навязчиво декларируемым «научным подходом»? Уж от кого, но от Амусьи-Перельмана, всю жизнь добросовестно укреплявших оборонную отрасль экономики главного врага еврейского государства и почему-то лишь в пенсионном возрасте решившие осчастливить Сион своим прибытием, — я подобные упреки не принимаю.
Наконец, хочется отметить фразу, в которой сконцентрировано всё то, против чего выступает Ури Мильштейн: «Государству, основатели которого столь ужасны, а продолжатели их дела с каждым годом становятся ещё мельче и хуже, едва ли удастся идти, куда бы то ни было. Одна надежда на здравый смысл огромного большинства людей, которые такой «правдой», вероятно, не интересуются, нормально живут и работают. В их жизни и труде надежда на долгое и благополучное в целом существование государства Израиль». Это — момент истины. Товарищи Амусья и Перельман, видимо, в строгом соответствии со своими «методологическими принципами», предлагают опираться на мифы, и только на мифы, — ни в коем случае не опускаться до дилетантства историка Ури Мильштейна и его «интеллектуально-критического разбора положительного и негативного опытов». Подобный фундаментализм для любой науки смертелен. А для «эталонной науки», где Амусья-Перельман — специалисты, фундаментализм — антинаучен, т.к. отрицание возможности конкуренции теорий останавливает развитие науки.
___________________
Библиография:
1) “עלילת דם בדיר יאסין – הספר השחור” א.מילשטיין
י. לפידות «בלהב המרד» (2
א.מילשטיין פרק 16 מתוך «תולדות מלחמת העצמאות — כרך 4 (3
לפידות, יהודה: פרקים בתולדות האצ»ל, הוצאת מכון ז’בוטיסקי, 1996 (4
5) דוד שאלתיאל, ירושלים תש»ח
_____________________
Примечания:
[1] המדרשה הלאומית
[2] “עלילת דם בדיר יאסין – הספר השחור”
[3] י. אופיר, על החומות, ע 15 – לפי :י. לפידות
[4] פרק 5 «בלהב המרד» לפידות לפי :
[5] פרק 5 «בלהב המרד» לפידות לפי :
[6] עקיבא אזולאי איש ירושלים, ע 70 – לפי :י. לפידות
[7] כנענה שריף (עורך), הכפרים הפלסטינים שנהרסו ב-1948 — דיר-יאסין. הכללת ביר-זית, וכן דני רובינשטין, «הארץ» מיום 11.9.1991 — לפי :י. לפידות
[8] פרק 5 «בלהב המרד» לפידות לפי :
[9] א.מילשטיין פרק 16-5 מתוך «תולדות מלחמת העצמאות — כרך 4
[10] דוד שאלתיאל, ירושלים תש»ח, עמוד 141.
[11] א.מילשטיין פרק 16-8 מתוך «תולדות מלחמת העצמאות — כרך 4
[12] פרק 5 «בלהב המרד» לפידות לפי :
[13] שם
[14] שם
[15] The Jerusalem Report, April 2, 1998
[16] «תולדות מלחמת הקוממיות»
[17] “Укус Скорпиона, или Почему Тедди Коллек спокойно спал по ночам” — http://maof.rjews.net/print.php3?id=15273&type=s&sid=35
Ontario14
Дагеш 
Оставьте комментарий