Мадлен Кранс, National Review

27.09.2019

Британский ученый рассказывает о своей последней книге, в которой говорится о значении свободы и разнице между либерализмом и консерватизмом, а также выясняет, какая сторона, по его мнению, побеждает в культурной войне.

«Все хорошие люди иногда проигрывают». Роджер Скрутон

Сэр Роджер Скрутон — писатель и мыслитель, опубликовавший более сорока книг по философии, эстетике и политике, которые были переведены на многие языки. Он является членом Британской национальной гуманитарной академии и Королевского литературного общества, преподает в США и Англии, а также является старшим научным сотрудником Центра этики и государственной политики. В беседе с «National Review» он рассказывает о своей новой книге «Приглашение к великой традиции» (An Invitation to the Great Tradition) и о значении консерватизма.

  • В последней главе книги вы ссылаетесь на книгу Уильяма Бакли «Бог и человек в Йельском университете» (God and Man at Yale), которая была опубликована в 1951 году и считается одним из провозвестников консервативного движения в Америке. Бакли писал в то время: «Я считаю, что если и когда угроза коммунизма будет устранена, другие важные конфликты, которые в настоящее время замалчиваются, вернутся на центральные роли, и победителю придется получать помощь от университетской аудитории». Как вы думаете, Бакли был прав? И если да, то что это за «важные конфликты»?

«Да, Бакли был прав. Идет жизненно важное сражение — за защиту основных институтов нашей жизни, таких как брак и семья, против цензурирования мнений, выражающих принадлежность к нашему политическому и культурному наследию».

  • В своей книге Бакли также писал о «суевериях академической свободы». Действительно ли академическая свобода это суеверие?

«Нет, но профессора все еще прославляют ее, не веря в нее. Сами они не предоставляют свободы тем, кто угрожает им интеллектуально или идеологически. Этот феномен был задокументирован такими людьми, как культурный критик Роджер Кимбелл, и, безусловно, это был и мой личный опыт».

  • Во введении к вашей книге вы объясняете, что «свобода — это не система аксиом, а развивающийся консенсус». Вы можете объяснить консервативный подход к свободе?

«Если судить безоговорочно, то моя свобода угрожает вашей свободе. Следовательно, необходимо проявлять деликатность, ограничивающую злоупотребление людьми предоставленной им свободой, чтобы нарушить консенсус, на котором основано общее применение свободы. Грубое и дикое свободное общество в стиле калифорнийских хиппи на самом деле было самым угнетающим и подавляющим обществом из всех обществ, которые я встречал. Достаточно было того, что вы проявили немного вежливости, чтобы подвергнуть себя презрению с их стороны, и они сразу же видели в вас апологета буржуазии».

  • В чем основные отличия классического либерализма от консерватизма?

«Консерваторы верят в невыбираемый долг, в то время как классические либералы считают, что единственный источник долга — это выбор».

  • И все же оба, как вы указываете, находятся на одной стороне в сегодняшней культурной войне. Почему?

«Потому что так много людей хотят контролировать нас, и делают это, полностью стирая любые воспоминания из прошлого».

  • Сейчас мы живем в западных странах со смешанной экономикой, которую вы когда-то назвали «капиталистическим социализмом». Как и почему изменились отношения между консервативной политикой, капитализмом и свободным рынком?

«Мы видим, что в современной экономике, с изобилием средств и растущими ожиданиями людей, демократия может быть стабильной только тогда, когда государство принимает активное участие в распределении продуктов для удовлетворения потребностей тех, кто в противном случае не смог бы этого сделать».

  • В чем разница между реакционером и консерватором?

«Реакционер зациклен на прошлом и хочет к нему вернуться; Консерватор стремится принять хорошие вещи прошлого и интегрировать их в меняющиеся обстоятельства настоящего».

  • Был ли Эдмунд Бёрк реакционером? И если нет, то почему?

«Он не был реакционером, потому что считал, что «мы должны измениться, чтобы сохраниться». Он был против Французской революции, как и большинство людей, если бы они видели, как видел он, связанные с ней насилие и разруху».

  • Вы видите разницу в темпераменте между левыми и правыми. Условно говоря, почему первые радикальны и активны, а вторые послушны и пассивны?

«Почему бы и нет? Политизация общества и институтов, стремлений и предпочтений, вкусов и всего остального, от секса и до сна, — все это часть того, против чего выступает настоящий правый, вроде меня. Ради бога, оставьте нас в покое!»

  • Вы утверждаете, что одна из причин, по которой консерватизм трудно «продавать», заключается в том, что он не продвигает единой универсальной политической программы. В долгосрочной перспективе это хорошо или плохо?

«В долгосрочной перспективе, безусловно, хорошо быть открытыми истине о том, что разные социумы по-разному поддерживают баланс, порядок и мир. Консерватор — это тот, кто понимает внутреннюю суть общества, в котором он живет, любит его и защищает его».

  • Найдутся те, кто подумает, что ваше определение консервативного персонажа напоминает Ослика из «Винни-Пуха»: влачащийся вперед, игнорируемый, но все же симпатичный для некоторых. Каковы практические применения пессимизма?

«Это сравнение — карикатура. Пессимизм осла — выражение страха и искажений характера. Я различаю правильный вид пессимизма, который говорит, что мы просто должны признать огромную важность человеческой природы, и неправильный, который говорит нам, что следует перестать надеяться».

  • Почему многие левые считают консерватизм злом в корне?

«Основная причина в том, что левые питают иллюзии относительно человеческой природы и думают, что доказывают свою добродетель, распространяя эти иллюзии. Таким образом, всякий, кто разрушает эти иллюзии, становится не просто причиной огорчения, а реальной угрозой. К чему сводится самопровозглашенная «добродетель» левых, можно увидеть по тому, что происходит с обычной человечностью, когда левые берут власть».

  • Уиттакер Чемберс, оставив коммунизм в пользу консерватизма, сказал, что он сознательно оставляет побеждающую сторону и переходит к проигрывающей. Как вы думаете, консерватизму суждено проиграть?

«Все лучшие люди проигрывают».

  • Возможно ли быть консерватором, полным надежд и оптимистом, без веры в Бога?

«Да, но это помогает верить в Бога, поскольку тогда надежды фиксируются на высшей реальности, и это мешает навязывать их миру, в котором мы живем».

  • Кто из всех консервативных мыслителей на протяжении веков оказал наибольшее влияние на формирование вашего мышления?

«Гегель, потому что он понял современный мир».

  • Вы упоминаете о нежелании консерваторов идентифицировать себя как таковых, но неожиданно включаете в эту категорию Джорджа Оруэлла и Саймона Вейла. Почему они тоже принадлежат к консервативной традиции? Как вообще можно определить консерватора?

«Я пытаюсь объяснить этот момент в книге. Консерваторы проявляются в их заботе о человеческих повседневных вещах и в признании того, что порядочность — вещь хрупкая и ее нужно защищать».

  • Можете ли вы вкратце объяснить основные различия между происхождением и развитием британского консерватизма и американского консерватизма?

«Кратко это объяснить нельзя».

  • Вы не упомянули в книге Дональда Трампа или феномен популизма. Почему?

«Трамп — интересное явление, но как мыслитель он интереса не представляет, если вообще допустить, что он мыслитель. «Популизм» — это слово, используемое левыми для описания чувств людей, если они не склонны к солидарности с левыми идеями».

  • Как лучше всего интегрировать ислам в западную демократию?

«Нам нужно наладить диалог с мусульманами и объяснить им, что мы живем по закону, созданному людьми, а не данным Богом».

  • Чтобы замкнуть круг, вы пишете в книге, что журнал National Review «остается самым убедительным из многих консервативных изданий, появившихся в Америке после Второй мировой войны». Как лучше всего реализовать это наследие?

«Нам необходимо заняться проблемами, которые составляют основу консерватизма, проблемами, которыми консервативные политики постоянно пренебрегают: культура и литература, архитектура, города, ценности повседневной жизни американцев».

Перевод — команда сайта «Дагеш«